На самом деле, как лодку назовёте, так она и поплывёт! На мой взгляд, сейчас самый ударный состав группы «Разные Люди», из всех, что когда-либо слышал. По крайней мере, играют всё лучше и лучше. И Сашка сейчас лучше петь стал, чем 20 лет назад. Ты возьми, послушай записи 30-летней давности и узнаешь много нового. У него голос звучит намного мощнее. Не так давно, мы готовились к какому-то концерту. Я взял и сравнил запись одной песни 1980-х годов и того варианта, как её сейчас Саша поёт.
Из интервью с Игоря Ойстраха для книги «Жизнь стоит того…»:
Ты разговариваешь, и это отлично потому, что на эфирах у Семёна Чайки очень скромно и избирательно отвечал на вопросы!
На самом деле, у нас основный спикер группы «Разные Люди» – это Александр Владимирович. Остальные-то совсем молчат. Я хоть иногда и помогаю ему там. Он мне и сам говорит: «Ты помогай мне!». Реально есть такое понятие, как парный конферанс. Когда всё время говорит один человек, с одной стороны, как бы хорошо. С другой, иногда, когда удаётся перекинуться этим шариком для пинг-понга, народу нравится. Поэтому иногда помогаю в интервью. Спокойно к этому отношусь. У меня нет вещего желания светиться на радио, телевидении и так далее.
Возвращаясь к началу. Про прадедушку и твои харьковские корни.
Мой прадед родом из Харьковской области. Есть такая деревня Староверовка, в сторону Мерефы. Дальше находится Новая Водолага, в сторону Краснограда. Деревня основана в 1733-м. Это на минуточку, екатерининские времена. Почему Староверовка? Потому что, боярыня Морозова «с двумя пальцами, на известной картине». Это когда Никон закон церковный поменял, и все крестились двумя пальцами, как на иконах, а потом стали креститься тремя. Кто не хотел реформу церковную принимать, ушёл в раскол. От этого образовались староверы. Их ссылали, потому что церковь была приближена к государству. Ссылали куда-нибудь в степи. Так появилась деревня Староверовка в Харьковской области. Оттуда мой прадед родом.
Это была ссылка?
Нет, он там просто родился. Знаю про его отца и деда. Дальше история теряется. Уже никто не может мне об этом рассказать. Они все оттуда. Потому что 1733 год, это первая половина XVIII века. И они – кацапы. Их все там дразнили кацапами. Они, русские, никогда не разговаривали по-украински. Был суржик. Вот что-то на белгородскую речь похоже: «Пойдям, Ванькя прийдя». Вот такой язык, и от украинцев они держались особняком. Допустим, если кто-то из староверов женился на украинке, они говорили: «Во, Ванькя-то на хохлушке женился». Хотя они сами сколько лет жили на Украине, но, тем не менее, кацапы. Моя бабушка, дочь моего прадеда, когда жила в Казахстане (а там же «г» мягкое, соответственно), часто слышала: «Когда ты уже будешь говорить, а не «ховорить». Она рассказывала, что на Родине кацапами дразнят, а тут хохлами.
Твоё детство проходило в Харьковской области?
Я родился в Москве, но практически сразу попал в Харьковскую область. Собственно, мне год, наверное, тогда был. Меня привезли к родственникам. Потом регулярно каждое лето по месяцу там проводил.
Если о Харькове вообще, то с чем этот город у тебя ассоциируется?
Харьков – фактически вторая Родина. Это был первый город, кроме Москвы, который увидел. В детстве, когда был совсем мелким, в Харькове не задерживался. Приезжал и сразу ехал в деревню с бабушкой или мамой. Бабушка тоже в Староверовке родилась, а во время войны вышла замуж за деда. Мама уже в Москве родилась. Мне уже было, наверное, лет, 15 или 16, когда приехал целенаправленно в Харьков, а не просто проездом, в магазин за чем-то…
Это какие были годы? Девяностые?
Конец 1980-х. Мне 16 лет исполнилось в 1988-м. У меня друг был из Староверовки, но сам был харьковским, городским. У него бабушки и дедушки жили в Староверовке. Мы там соседствовали. В 16 лет приехал к нему в гости, в Харьков. Он мне сказал, что познакомит со своим одноклассником, который стал в последствие моим ближайшим другом. Хотя, он и сам был из Староверовки, но как-то от нас откололся. Итак, я попал в Харьков, и мне ребята сказали: «О! Мы тебе сейчас такую группу поставим, вообще, бомба! Называется «ГПД». Саша Чернецкий в чёрной рубашке, как ты», – сказали они мне.
Я Чернецкому об этом рассказывал спустя годы, и мы смеялись. Саня действительно тогда тоже в чёрной рубашке играл. А у меня как-то с юности традиция – всё время в чёрном ходить. Значения этому никакого не придаю, просто привычка. И они мне ставили песню «Волкодавы»: «Бля буду, сука, в натуре, волкодавы…». Это чисто наше, харьковское выражение.
А пацаны сами откуда были?
Алексеевка. Мой деревенский приятель из Харькова познакомил меня со своим одноклассником, с которым дружу до сих пор. Я его давно уже в Москву перетащил. У него нет харьковского акцента много лет. Интеллигентный парень из интеллигентной семьи. Уникальный случай, когда дружу со всей семьей, с его родителями несмотря на то, что им порядка 70 лет. Ходим в походы в горы всю жизнь.
Очень активные люди! Да ты и сам выходит очень активный человек в плане спорта и туризма?
Я? Да! Всю жизнь хожу в горы и на сплав. То есть повыше, подальше, с большими рюкзаками. Горы, ледники, тайга, реки… И детей своих приучил. С аквалангом мне тоже нравится. Меня ребята научили. Пару раз походил с ними. С юности занимаюсь боевыми искусствами. У меня сейчас группа есть своя обучающая.
Интересно! А как услышал впервые «ГПД»?
Кассета конечно! Уже не помню, что это было, но это был 1988-й, наверное. Не помню, как альбом назывался. Но это точно… «С той поры как стала дяпутатом райсовету, я тебе в упор не узнаю. Да, ты пренебрегла пролетариятом, и за енто, я тебя, гадюка, удавлю» (с). И «Собиратель бутылок». С этого времени у меня, собственно, и началось.
Какие впечатления были?
«Как в задницу кол – русский рок-н-ролл!». Всё вот это. Я разную музыку слушал, но на тот момент. Тогда любил «Аквариум», «АукцЫон». Полюбил «Гражданскую Оборону» примерно в 1992-м. Потому, что я раньше слушал и считал, что «Аквариум» – это круто, а что там какой-то чувак Егор орёт… Мне не нравилась жёсткая подача, не мог за этим услышать остального. В 1992-м у меня случился мощный жизненный кризис, и тут мне как раз «Гражданская Оборона» и легла.
«Прыг-скок», наверняка?
Да-да-да! С «Прыг-скока» всё и начиналось на самом деле. Он не настолько жёсткий, скажем, и я с удивлением для себя понял, что Игорь Фёдорович очень тонкий, грамотный. Мне всю жизнь нравился «АукцЫон» и до сих пор нравится. Лёнечку Фёдорова очень люблю. Он мне вообще в принципе, как человек очень симпатичен. И Лидочка… Мы знакомы, естественно. Не могу сказать, что близкие друзья, но общаемся. Мне очень приятно всегда их видеть и слышать. В гостях у них как-то пару раз был. Вообще, мне нравятся они вместе и по отдельности, и как семья. Редчайший случай. Фёдоровы, прям, ну очень хорошие, симпатичные ребята. Мне нравится подход «АукцЫона». Как играют, как записывают альбомы. Самый главный раздолбай у них и, пожалуй, единственный в группе – это Шавейников. Но я всё равно его люблю, потому что, во-первых, барабанщик хороший, а потом, он с нами играл в группе «Разные Люди».
По большому счёту, в сознании укладывалось, что когда-нибудь вы с Сашей пересечётесь?
Да ты что?! Ты представляешь, я, 16-летний подросток, приехал, и мне говорят: «О! Это же звёзды у нас! Там вон, Гордей, на губной гармошке играет». Я тогда ещё не играл на губной гармошке, и мне казалось, что это вообще дико круто! Да и вообще, русский чувак играет на губной гармонике! До этого думал, что Джуниор Уэллс всякие и там Санни Бой Уильямсон играют, а тут… Внезапно русский пацан, да…
Помнишь первое концертное впечатление или впечатление от живого общения с Чернецким?
Первое время я просто попадал на концерт как обычный слушатель, пришёл и ушёл. А потом, мы с Сашкой стали общаться. Личное знакомство произошло, в году 1996-м, когда с дочерью пришёл на его концерт в Харькове. Он был, по-моему, даже один. Моей 5-летней дочери это ужасно понравилось. Алиса у меня сидела на плечах и выглядела очень экстремально как для середины 1990-х.
Алиса уже слушала рок-музыку?
В полный рост! Я с ней вообще с 2-х лет везде хожу. Посадил и пошёл. Сейчас ей 26 лет. И она ужасно впёрлась тогда на концерте Чернецкого. Она выглядела так. Чёрный берет, круглые очки, как у Леннона. Я заплетал ей две косы, которые из-под берета торчали. Детская косуха, узкие джинсы, высокие ботинки на шнурках, бандана на шее. Рок-тусовка просто пищала, когда видела моего ребёнка. В какой-то момент срывает с себя эту бандану и начинает ею размахивать. Чернецкий увидел это, со сцены и говорит: «Ой, какая у меня девочка на концерте!». Это клуб или кинотеатр в Харькове, «Звезда» вроде назывался. Саша тогда не очень хорошо себя чувствовал. Помню, он что-то сыграл и говорит: «Ну, ладно, ребята, что-то устал, надо заканчивать, пойду». Пацаны: «Ещё, Саша, ну давай, ещё!». Саша: «Ладно, спою ещё одну песню», но только, типа, не для вас придурков, а вот для этой маленькой красивой девочки. И он…
И что он спел?
«Good-bye». Алиса гордая ходила и говорила: «Мне Саша песню посвятил!» Серьёзно! С тех пор стали время от времени общаться. Потом, когда ушёл из группы «Умка и Броневик» Ани Герасимовой, в 2000-м мы, по-моему, первый раз сыграли с Чернецким. Саша после долгого перерыва приехал в Москву. У нас был совместный концерт. И Аня мне говорит: «А вон иди с Чернецким сыграй!». Я, такой, говорю: «Если он не против, то я ж… Это ж Чернецкий». А народ его в Москве как-то забыл основательно, долго не играл. И мы с ним первый раз вместе и сыграли. Потом ещё раз.
А когда Ойстрах стал харпером? С каких пор?
Достаточно поздно. Это, наверно, 1997 год, когда первый раз взял гармошку. То есть, это мне лет 20 с чем-то было. Сначала не знал, где эту гармошку взять, а потом звук этот гармошечный в какой-то момент «взял за горло». Причём, это опять же в Харькове произошло. Мне ребята в гостях поставили Хаулин Вулфа. Помню, настолько вперло, что подумал – надо учиться этот звук извлекать. Однажды ехал из Харькова, и какие-то наглые рок-н-рольные девки ехали со мной в поезде. У них была гитара. Хи-хи, ха-ха! А что, на гитаре играете? – Играем. Вот такое, да-да, очень смешно. Я такой: «Ну, ладно-ладно». И смотрю, что-то они про Чернецкого разговаривают. «А вы что Чернецкого знаете?» – «Знаем, знаем хорошо». Мы с ними как-то разговорились, и одна из них говорит: «О! Меня на гармошке научили играть!» Достаёт гармошку и извлекает единственный звук. Один бэнд. Я, такой, думаю, блин, не фига себе. Это 1997-й. В конце 1990-х, в Москве гармошки появились в открытой продаже. Пошел в какой-то магазин на ВДНХ и купил. Думаю, сейчас как дуну! И ничего не получилось. Я так расстроился! Думаю, как же так? Никак не получилось! Получился какой-то «пионерский лагерь». А, думаю, как же они вот это всё? Так самое смешное! Та девчонка, которая, собственно, по сути, научила меня играть на гармошке, она только один звук до сих пор только и извлекает.
Вы знакомы? Встречались?
В общем, рок-н-рольная жизнь нелёгкая. Она много пила и выглядит сейчас совершенно ужасно. Я её, может, видел в последний раз несколько лет назад. Факт остаётся фактом. Она на гармошке так и не научилась играть. Меня это удивило. Думал, что это только большие пацаны играют, а тут какая-то непонятная тусовщица вдруг… И я, засел. Через полгода стало получаться. Потом как-то мы были с Алисой на концерте у «Умки» в 1999-м. К тому моменту, условно говоря, пару лет в зубах держал гармошку. После концерта, говорю: «Ну, что, ребята, вас довезти?». «Да! Да!». Говорю: «Ладно, мы вас тогда ждём». А как сказала одна наша общая знакомая, «броневики» такие тормоза все, они очень долго копались, переодевались. Мне стало скучно. Сидели вдвоём с дочерью в пустом зале. Ни одного человека. Достал гармошку из рюкзака и стал что-то на ней в задумчивости наигрывать. Вдруг слышу, сзади «бородатый голос» на английском языке мне подпевает. Я фразу, он – фразу, я фразу, он – фразу. Потом понял, что это Борька Канунников – гитарист. Тут Аня выскакивает: «Ни хрена себе! Думаю, кто это там поёт и играет? А это он, оказывается. Ойстрах, а почему не говорил, что на гармошке играешь?». Говорю: «Ты не спрашивала – я не говорил». «А давай вот как-нибудь вставим в программу?». Говорю: «Ну, давай как-нибудь поиграем». Ну, и поиграли. А потом Вовка Кожекин из группы ушёл, и мне как раз в 1999-м Аня говорит: «Тебе предлагается должность официального гармошечника «Броневика»». Говорю: «Круто!». Собственно, меня как музыканта, конечно, «Броневик» сделал, потому что до этого, только сам себе играл.
Углубимся в твой музыкальный анамнез и развенчаем мифы о музыкальной фамилии. Есть ли музыкальный корень?
Ойстрах – скрипач? Да! Причём он, как говорят друзья-скрипачи, чуть ли не лучший скрипач всех времён и народов. Одесский мой дед, рассказывал, что вроде у него какое-то дальнее родство именно с семьёй Давида Фёдоровича. Поэтому не могу сказать определённым образом, что там да как.
То есть, есть такая версия, но она не окончательная и не ясная?
Она непроверенная. Дед говорил, что якобы его отец был каким-то троюродным… Короче, что-то там вообще «седьмая вода на киселе». Наверняка какое-то родство есть, потому что одна фамилия в одном городе, и не самая распространённая. Более того, мать одесского деда играла на скрипке. У меня есть эта фамильная скрипка. Правда играть совсем не умею. Был смешной момент, когда меня познакомили с одним очень хорошим нью-йоркским харпером – Уэйдом Шуманом. Есть такая группа «Hazmat Modine». Так вот. Когда нас познакомили, мне стало очень смешно. Знаешь, один – Шуман, другой – Ойстрах. Оба играют на губных гармошках, а не на фортепьяно или скрипке.
Музыкального образования ты не получал. То есть можно сказать, что это как раз тот случай, когда академическое музыкальное образование, не испортило талант и способности человека?
Не-не! Более того, что не получал академического, и когда учился активно играть на губной гармошке, специально не слушал никаких там Сани Бой Уильямсон, Хаулин Вулф, Сонни Терри и т.д. Считаю, что не надо копировать игру других музыкантов. Не утверждаю, что это однозначно правильно, но мне не хотелось. Потому что, когда слышал, как переигрывают, мне все кавера не нравились. Казалось вторичным. Зачем играть как кто-то, когда можешь играть как ты? Хуже-лучше – это уже другой вопрос.
Когда поиграл с Чернецким первый раз, когда Умка предложила, это был какой-то фестиваль или сольный концерт Саши?
Это был наш совместный концерт. Мы играли с Анькой, а Саша просто с нами в одном концерте сыграл… Потом ещё раз была такая ситуация. Потом мне в очередной раз Чернецкий говорит: «А что? Давай с нами?». Говорю: «Мне как-то неудобно. Вы же с Гордеевым играете! А я что?». Как будто там кого-то подсидеть пытаюсь. Они: «Да ладно! Что ты?». Потом история повторилась. В 2008-м ушёл из группы «Броневик», потому что там как-то всё для меня закончилось. Меня долго задалбливали вопросами, мол почему вы с Герасимовой поссорились. Отвечаю: «Да мы не ссорились. Дружим до сих пор, и у нас всё хорошо». Просто закончилась тема. Топтаться на месте и быть в группе «ни пришей кобыле хвост» неинтересно было. В какой-то момент почувствовал, что топчусь на месте. Анька перестала придумывать песни, где мне было что играть. Последние, условно говоря, 2 года из концерта в концерт играл одни и те же 10 песен. Перспектив не было. Более того, Герасимова стала относиться ко мне как к «пятому колесу» в телеге.
Приглашённый музыкант?
Вот. Так понимаю, что мы либо в группе играем, либо нет. Я на неё не в обиде абсолютно. Просто у неё, видимо, тоже тема кончилась и в какой-то момент встретились группой и говорю: «Ребята, такая ситуация, у меня никаких претензий нет, просто решил, что ухожу из группы». Аня долго обижалась. Причём говорю: «Анька, что обижаешься? Ты же сама понимаешь, что не нужен тебе в группе. Зачем всё это?». А она, видимо на меня обижалась, потому что привыкла держать всё под собственным контролем, и ей было обидно, что не она была инициатором, а что сам решил уйти. Год она со мной не общалась. Что могу сделать? У меня никаких обид нет, наоборот, очень ей благодарен. А потом, как-то она так говорит: «Ну а что? Всяко бывает!». На самом деле, даже не рассматривал это как конфликт, в принципе. Просто кончилась тема. Как ты ел сосиски, десять лет, а потом перестал их есть. Это не потому, что сосиски плохие, или ты плохой, а просто перестал.
С Чернецким по началу мы примерно год играли от случая к случаю, а потом пришёл к нему на концерт. Он: «Ты инструмент принёс?» Отвечаю: «Нет». Он: «А чего?». Говорю: «Нормальный вообще пацан! Ты мне сказал? Я что, вообще должен так, на всякий случай, по улице с инструментами ходить?». В какой-то момент Чернецкий спрашивает: «А что ты с нами не играешь?» Говорю: «Саня, а ты не зовёшь». Он говорит: «Ну, а что, ты можешь в любой момент прийти». Говорю: «Не, в любой момент не могу. Если ты меня зовёшь, ты лидер группы. Что буду, навязываться?» Я, знаешь, как бы никому себя не предлагаю. Говорю: «Мне нравится с тобой играть». Он говорит: «Хорошо. Всё понял. Я тебя буду звать». С тех пор он мне прям письма официальные писал: «У нас вот тогда-то концерт. Всё, ты играешь. Не знаю, в каком это году было. В 2009-м или 2010-м. То есть с какого момента могу себя считать участником группы «Разные Люди». Лучше у Чернецкого спросить.
В этой сумке всегда есть губная гармошка?
Нет, здесь нет. Здесь есть (показывает вторую). Я ж с двумя сумками. У меня кофрик отдельный есть. Ставлю на стульчик. На себе не ношу. Может, не правильно, но как-то не привык.
«Разные Люди» – для тебя основная линия деятельности? Чем ещё занимаешься?
Не сказал бы, что это не основная, но не работа. Я не делю. Знаешь, вот я живу, жизнь, некую… «Разные Люди» – безусловно, важная часть моей жизни. Я к ней очень ответственно отношусь. А, сказать, насколько она главнее, чем что-то ещё…, не могу сказать. Не то, что, мне говорят: «Это у тебя хобби?». Не знаю, что такое хобби. Хобби – это марки собирать, наверное. У меня есть несколько частей жизни, которые мог бы как-то выделить. Но, допустим, если два раза в год, не попаду в дикие места, где не ступала нога человека, буду себя не очень хорошо чувствовать.
Трудно сказать, кто ты больше, музыкант или…?
В какой-то момент перестал об этом думать. Денег музыкой не зарабатываю, но это осознанный выбор. Когда с «Умкой» начинал играть, решил для себя, что не хочу зарабатывать деньги музыкой.
У меня есть в Питере знакомая – прекрасный музыкант. Она пригласила меня на выступление. Точнее, напросился сам. Очень хорошо поёт народные песни и говорит: «А я в ресторане работаю». И мне было жалко смотреть, как пьяные люди подходят и просят по сто раз спеть одну и ту же попсу. Она народная, но всё равно попса. Прекрасно понимаю. У меня дочь – фольклорист. Прекрасно понимаю судьбу хорошего музыканта, которому нужно заработать денег на жизнь. Давно для себя сделал вывод. Не хочу работать музыкантом и никогда об этом не пожалел.
Например, когда мы с Аней репетировали, что нам? Стас Намин… Анька что-то переводила, какой-то Хаар, что-то такое. И она со Стасом как-то договорилась, что нам в театре дадут порепетировать несколько раз. Аня подходит и говорит: «Ой, слушай, а там, где-то что-то Стасу в какой-то рок-опере надо на гармошке сыграть!». Давай. Говорю: «Я не против, но как-то…». Она: «Давай тебя с ним познакомлю?» Говорю: «Ну, давай!». Познакомила. Говорю: «Стас, здравствуйте! Мне Аня сказала, что вам нужно записать партию губной гармошки в рок-опере». Он стал со мной разговаривать, как будто я дешёвая проститутка с вокзала. Никогда в жизни не слышал, чтобы так со мной разговаривали. Неправильно. Так разговаривать нельзя. Я сказал: «Стас, знаете, вы меня с кем-то перепутали. Со мной так нельзя общаться». Слава Богу, знакомство с Наминым у меня закончилось на всю оставшуюся жизнь. Потому, что он мне чушь какую-то стал нести: «Да у меня тут в театре… Да у меня всё… Да у меня тут играет моя собственность…». Говорю: «Не-не-не, кто-то что-то перепутал». Собственно, вот так. Я представил себе, что, если б зависел от таких людей, да на хер мне это надо. Поэтому не хочу работать музыкантом. То есть играть что попало, где и с кем попало не хочу. Жить впроголодь… У меня на тот момент ещё дети были маленькие. Это сейчас они выросли и могу себе позволить. Хотя мне всё равно не нравится жить без денег. Это неудобно просто. Пробовал, мне не понравилось. Без всяких шуток говорю. Но если, вдруг группа «Разные Люди» станет зарабатывать большие миллионы долларов, я, конечно, не буду против. Знаю, что остальные ребята очень мало денег за концерты зарабатывают. Но просто я это как заработок не рассматриваю.
А что же это за формация такая – «Разные Люди»? Что же это за явление такое для тебя?
Я с большим уважением отношусь к Чернецкому. Это мой друг. Сашу очень уважаю и ценю. Мне нравится с ним играть. Мне нравятся музыканты, которые с ним играют. И, действительно, это реально разные люди. Потому что, если посмотреть со стороны на Чернецкого, на Пашу, на Вадика, на Мишу и на меня, то невозможно найти более не похожих друг на друга людей. Мы настолько все разные! На мой взгляд, современный состав «Разных Людей» в совокупности – лучший из всего, что было. Несмотря на то, что прекрасно отношусь к Олегу Клименко, к Лёше Сечкину, Паше Михайленко… Мы на юбилее сыграли, и уважаемый Олег сказал, что, если буду в Харькове, он со мной с удовольствием сыграет. Мне было очень приятно. Если говорить с точки зрения слушателя, мне, больше всего нравится современное звучание «Разных Людей». Это здорово, потому что в основном бывает наоборот.
Если люди разные, то что их объединяет на одной сцене? Это уважение к Саше или это, по большому счёту, что-то другое?
Да всё, наверное. Все эти люди очень интересны. Для меня лично очень много даёт. Как-то раз, например, Аня Герасимова говорит: «Ойстрах, пошли сыграем в акустике по старой памяти». Мы с ней пошли и сыграли. До этого мы долго не играли 2 года. Она говорит: «Ни хрена себе ты научился на гармошке играть! А что ты, когда со мной играл, так круто не играл?». Говорю: «Ань, мы ж не стоим на месте, жизнь идёт. А потом с такими монстрами, как Вадим и Павел поиграешь, у тебя просто выбора не будет».
Во-первых, они однозначно подняли мой уровень как музыканта. Мне все друзья стали говорить, что за последние пару лет вырос серьёзно. Я-то не могу себя оценить. Но люди… Мой ближайший харьковский друг, кстати, он – дикий, но конструктивный критикан, вообще. То есть он не соблюдает тактичность… Говорит, как думает в самой жёсткой форме. Сказал: «Да, Ойстрах, блин, ты прям, за последние пару лет хорошо научился играть». Тем более, он меня знает с ранней юности. Для меня это был реально комплимент. Я почему не слушаю фанатов. Им вообще всё равно.
Практически, да. Эмоции переполняют…
Верно. Поэтому то, что говорят фанаты, не слушаю. Мне всё равно, что они говорят. А то, что люди, скажем, со свободным сознанием говорят, которые не рок-фанаты, которые были год назад на концерте и потом пришли и, типа, – «О! Ты лучше стал играть». Вот это ценно. Паша, например, Борисов. Я к нему сам приставал: «Скажи критическое замечание». Он: «Ты действительно это хочешь слышать?». Коворю: «Конечно, хочу!». И он мне несколько раз прям настолько ценные вещи сказал, и я перестроился, потом к нему подошёл и говорю: «Ну, что, Паша, вот так лучше?» Он говорит: «Лучше».
Это не тот человек, который будет льстить.
Точно знаю, что Борисов – человек, которому это на хер не надо. Он делает своё… Да. И с Вадимом Курылёвым… Вадик, кроме того, что он профессионал высочайшего класса, он ещё и педант, перфекционист. С ним точно не забалуешь. Мне это нравится. Мне всё время приходится с этими ребятами совершенствоваться. Ведь Чернецкий может сказать: «Ладно, чего там, давай!».
Рок-н-ролл!?
Рок-н-ролл, да. Поэтому обычно говорю, что у нас в группе только два раздолбая – это Чернецкий и я, а остальные – музыканты. Иногда Саша под конец концерта разойдётся, ему уже всё равно, что у него гитара не строит. Говорю: – «Не-не, давай-давай, не можешь сам, давай я настрою». Потому что считаю, что это неуважение и к себе, и вообще ко всему. Мы с Сашкой, кстати, много по этому поводу спорили. Считаю, как бы оно ни было, не нужно концерт превращать в коммунальную кухню. И панибратство с фанами – не правильно. Это не значит, что ты должен свысока и надменно разговаривать. Но и там: «Братан, ты меня уважаешь?» – этого всего не нужно.
Расскажи о своём восприятии харьковской публики, которая приходить услышать Чернецкого, и публики из Москвы, Петербурга.
Несколько раз играл в Харькове. Немного по-разному, конечно. Мы тут, например, в городе Орёл играли, там просто овация была. Даже не ожидал. Конечно, немного по-разному.
Почему ты не участвовал в записи альбома «Чернец»?
А как-то так странно получилось, потому что там песня, по-моему, всего одна, где есть гармошка. Говорю: «Сашка, а что ты не сказал?». А он: «Да ладно, ну что там, тебя, типа, дёргать из Москвы, там Вадик всего одну фразу на гармошке сыграл – и всё».
Курылёв – там и на гармошке?
Курылёв – «страшный человек», вообще на всём играет. Я пожал плечами, говорю: «Сань, мне было бы не в падлу приехать». Ну, так значит так. Мы тут трибьют «Калинов Мост» записали. Одну песню. И там Вадик был саунд-мастером. Я вспотел. Он нас с Чернецким реально загонял. Но получилось очень круто, прям не ожидал. Вадику, Паше, Мише очень благодарен. Миша – человек специфический, но барабанщик хороший. Мне очень нравятся «Разные Люди». Не могу сказать, что к кому-то из «Разных Людей» плохо отношусь, или даже как-то нехорошо. Для меня это абсолютно по-честному – играть с людьми, с которыми мне очень нравится играть. Очень уважаю и ценю их как музыкантов и людей. Мы, например, в поезде ехали с Пашей и Вадиком. Так интересно с ними общаться. Знаешь, как-то редко у нас получается плотно общаться. Мишка часто бывает хмур. Но, когда выпьет, его несёт. А Паша с Вадиком – оба, ну очень интересные ребята. С Сашкой мы много общаемся, а с Пашей и Вадиком – редко, но я это всегда ценю, потому что у них у обоих очень интересно устроен мозг и абсолютно по-разному.
Паша много путешествовал. Очень интересного много рассказал. Интересного не в смысле развлекательного, а то, что для меня реально очень полезно. Общение с этими людьми даёт очень много важного, чего в свои кирпичики докладываю.
Складывалось ли у тебя общение с Александром Гордеевым?
Конечно, конечно. У нас с ним очень хорошие отношения. Я Саню вообще люблю, он – хороший человек. Мы с ним играли и по очереди, и в две гармошки. Знаешь, ощущение очень странное. Потому что, когда в первый раз услышал, мне они все казались небожителями. Я был ещё подростком. А тут, когда с этими же людьми, с первым составом, на 25-летии «Разных Людей» играли, меня прям пёрло.
Я и Худого ужасно люблю. Худой вообще настолько милейший интеллигент по жизни и бандит на сцене. Очень мягкий и приятный. Пока мы вместе играли, я ему говорил: «Андрюша, ну, подверни комбик! Ты же убиваешь всех». Он говорит: «Да, конечно!». И продолжает во всю со стадионным звуком! Он, видимо, привык с «ДДТ» на стадионах играть, и у него эта стадионная манера.
Послушать это и другие интервью в аудио-формате можно, перейдя по ссылке:
http://www.chernets.info/?page_id=1347
или с помощью QR-кода:
